Кусты опасно зашуршали, а спустя минуту на поляну вывалился, шумно сопя и недовольно бурча, рыжеволосый мальчишка. Отцепив край своего плаща, который не хотели отпускать надоедливые кусты, он упёр руки в бока, прикрыл глаза и подставил лицо редким лучам. Было ощущение, что ему надоел окружающий его пейзаж, и блуждал по лесу он довольно долго. Ну вот сколько он по-вашему тут пробыл? День? Два? Неделю? Не угадали! Наш герой вошёл на территорию Южновечного леса всего два часа назад. Казалось бы, как может надоесть лес вокруг ребёнку, который всю жизнь в нём провёл. Ан нет! Ещё как может. И не просто надоесть, а прям-таки взбесить.
Бурча себе под нос что-то совсем уж непотребное - по крайней мере для ребёнка его возраста, - рыжик стащил с плеч плащ и расстелил его на траве. Сняв многострадальную лютню, он пристроил её рядом с заплечным мешком и развалился на плаще, полуприкрыв глаза. Вопреки кажущейся беззаботности, мальчик, похоже, был готов ко всему. По идее, каждый уважающий себя мастер боя, мог с лёгкостью заметить какое-то напряжение в позе подростка. Казалось, что он в любой момент мог вскочить, сцапать свои вещи и убежать. Тимиред, конечно же, дураком был только для виду, и прекрасно понимал, что ему ни за что не победить взрослого. Уж лучше бежать. Потому как он-то всего лишь маленький беззащитный мальчик. Ну, как беззащитный. Всё в этом мире относительно. Постоять за себя при случае Ринэ сумеет.
Из заплечного мешка на белый свет вылез летучий мышь, недовольно щурясь на лучики солнца, пробивающегося сквозь кроны деревьев. Возмущённо пискнув, Булька уж было хотел скрыться обратно, но его схватил Тим, положил к себе на живот и стал чесать за ушком. Зверёк, перестав пищать, зажмурился.
- Недовольный ты мой, - хмыкнул хозяин, снова прикрывая глаза.
До города к вечеру он бы уж точно не успел. Поэтому оставался один единственный выход - ночевать под открытом небом. Нет, он, наоборот, даже любил спать на свежем воздухе. Только если не шёл дождь или не было холодно. Впрочем, во втором случае можно было перевоплотиться. Всё-таки в звериной шкуре всяко теплей.
Сев, мальчик повертел головой в разные стороны. Мышь взобрался на плечо к своему хозяину, а Тимиред перетащил плащ и свои вещи под одно из деревьев. Опустился на него, откинулся на ствол и взял в руки лютню. Он как раз недавно начал сочинять новую песню. И, раз уж появилось немного свободного времени, не мешало бы её закончить.
Ругаясь вполголоса, он стал настраивать инструмент. Всё же, нужно завести чехол. А то если носить бедную лютню вот так вот, то она мало того, что будет расстраиваться, так ещё может и пострадать. Впрочем, настроить её - дело нескольких минут. Подёргав за струны, он отложил инструмент в сторону, подтянул колени к груди и положил на них подбородок. Обняв ноги, он полуприкрыл глаза, сочиняя продолжение.

Мальчик тихонько бормотал себе что-то под нос. Потихоньку, но бурчание стало слышным. Музыка уже давно была готова, да и смысл песни был. Только вот никак не получались нормальными стихи. То одна строчка начинает коробить, то вторая. А здесь, где вокруг тишина, можно было спокойно собраться с мыслями. И никто не отвлекал. Он всегда писал песни с глубоким смыслом. Для кого? Наверное, для себя. Более простые, которые приходили на ум за доли секунд, Тим оставлял для корчм и таверн. Лирические или юмористические - не суть важно. Главное, не заставлять людей слишком много думать - они этого никогда не любили.
Изредка, но он всё же пел то, что было больше ему по душе. Особенно в те разы, когда в зале таверны сидел другой бард. Его приглашали в ученики, но мальчишка понимал, что это из-за слов. Тогда он перестал петь сложные вещи. И ему стали отказывать в ученичестве. Ведь, по идее, половина бардов присваивала себе стихи своих подопечных.
Вздохнув, он попробовал прочитать кусок того, над чем усердно корпел всю последнюю неделю.

Разбежаться бы в небо,
Да дорогу забыли.
Вспомнить надо бы имя,
Да болит голова.
Разогнать бы тоску
В разучившихся крыльях,
Переделать бы сказку
Да забыли слова...

Это были странные слова, особенно для того, кто выглядит как подросток. И, особенно, если этот ребёнок перед всеми предстаёт неунывающим оптимистом. Только вот здесь, где не было никого, перед кем нужно было бы играть роль... впрочем, он понял, что был не один. Именно поэтому рыжеволосый мальчишка перестал напевно читать стихи.
Тим поднял голову на звук и тут же вскочил. Зверь, дикий и опасный зверь. Но почему же он не нападает?
"Рысь! - мелькнула мысль в голове. - Похоже, что она умирает..."
Опустившись на колени, он осторожно подполз к ней. Склонил голову набок и стал изучать.
"Зря, - раздался в голове ехидный голос второй ипостаси. - Может, это уловка?"
- А может и нет, - пробормотал себе под нос Ринэ, но на всякий случай сдвинулся немного назад и пересел так, чтобы в любой момент было удобнее вскочить и бежать, бежать, бежать.
Правда, он не смог оставаться в стороне долго. Любопытство взяло верх, и мальчик осторожно опустил руку на голову рыси, погладил, перебирая мягкую шерсть и спросил:
- Что же с тобой случилось?
Ответа, конечно же, он не ожидал.